Vladas Braziūnas

будто крошки подсохшие, острые, заселяют атласные простыни после ночи с постылым, а дни торопливыми белыми сёстрами от постели отходят — одни подаются на лиговку, фартуки и чепцы побросав на ходу, а другие заводят мне бартока и катают в больничном саду, то кофейничек медный: сияющий подадут, то пилюли, а я ещё, не поняв, что сижу под замком, задираю их, хомо играющий, хомо плачущий здесь ни о ком check me out, отель калифорния! пансион на метро одеон, я-то съеду, я девка упорная, не с такого съезжали, а он всё грустит и хрустит круассанами, теми самыми — да, теми самыми, что на голые ланчи в кровать подавали во дни несказанные, когда было о чём пировать